Живя во дворце господина, Ямамото только и делал, что повиновался. Больше всего он ценил возможность ничего не решать самому. Счастье в подчинении. Когда даймё приказывал ему убивать, он убивал, не задавая себе никаких вопросов, не испытывая боли от необходимости решать, а значит, не рискуя ошибиться.

Ямамото убивал быстро и чисто, гибко и грациозно. Это был эстет умерщвления. Наивысшим удовольствием для него был выбор правильного оружия для каждой ситуации в бою. Городские лавки предлагали холодное оружие, которое можно было пробовать на заднем дворе на приговоренных к смерти, закованных в цепи.

В перерывах между заданиями Ямамото проводил время за упражнениями с мечом, а также киайдо, стрельбой из лука и тренировками с сорока другими видами оружия, в том числе ножами и прочими острыми предметами, а также порошками, которые бросали противнику в лицо для раздражения глаз. Он также совершенствовался в кобудо, крестьянском боевом искусстве, состоявшем в превращении в оружие предметов повседневного обихода.

С женщинами он встречался редко (обычно ограничивался изнасилованиями по приказу даймё, чтобы унизить врагов или непокорных вассалов). Услады плоти – еду, любовь, веселье, отдых – он считал низменными. Его влекла только война и все более искусное умерщвление врагов.

Он не боялся поражения, плена, пытки, смерти. Он бахвалился тем, что ему нипочем боль, холод, усталость. Он окунался в ледяную воду горных потоков и мог по много дней обходиться без еды и без сна.

Но кое-чего он все же побаивался: призраков своих жертв. Чтобы они не донимали его, он всегда убивал с уважением. Он никогда не забывал поблагодарить убитого за бой и наскоро помолиться за него, чтобы душа сразу вознеслась к свету.

Поэтому, проткнув своего первого самурая копьем сзади, он никогда больше не убивал так, чтобы потом было стыдно. Из осторожности он время от времени приносил жертву, лань или пленного, духам поверженных врагов, желая их задобрить.

Несмотря на строгое следование мира самураев своему кодексу, в нем не обходилось без перемен: например, коллекционирование голов, которые вешали себе на пояс, сменилось ожерельями из носов. Они не меньше смердели, зато не так мешали двигаться.

Случались и злоупотребления. Некоторые нечестные самураи отрезали носы юнцам и женщинам и выдавали их за носы воинов! Борясь с этим явлением, даймё стали требовать не только носов, но и кожу с верхней губой, чтобы были видны волосы взрослого мужчины.

Сколько голов, сколько носов уже имеется на счету у Ямамото? Несколько сотен, не иначе.

Сейчас ему предстоит убить воина в отличных красных доспехах с замысловатыми инкрустациями, в рогатом шлеме. Черный Скорпион против красного быка.

Теперь Рене Толедано смотрит на происходящее глазами Ямамото. Противник атакует, все происходит стремительно. Свист мечей. Нырок. Финт. Столкновение лезвий. Новый нырок. Прыжок в сторону. Удар плашмя. Лезвие по лезвию. Обманный финт. Мечи пляшут в воздухе, ноги – по земле. При каждом ударе оба издают устрашающий утробный рык, как самцы, дерущиеся за самку.

Через двадцать минут оба обессилены, оба знают, что настал решающий момент. Пора нанести смертельный удар. Тут-то Ямамото и пригодится его умение мастера иайдо.

Воины следят друг за другом из-под своих масок, скрывающих взгляды. Маска красного самурая изображает лютую злобу.

Рене не чувствует к противнику никакой враждебности. В нем нет ни ненависти, ни страха, одно лишь желание оказаться стремительнее и застать его врасплох. Он поднимет меч, противник тоже. Он делает прямое вертикальное движение, но в последний момент сгибает одно колено и продолжает траекторию своей катаны наискосок, чтобы нанести удар в узкое незащищенное место между латами на бедре и наколенником.

Раненый негромко вскрикивает и падает на колени. Ямамото уже нависает над ним, чтобы ловким движением, за которым не поспевает глаз, снести ему голову с плеч.

«Красный бык, я дарую тебе поцелуй Черного Скорпиона», – проносится в его собственной голове.

Он подбирает отсеченную голову, привычным движением срывает с мертвого лица маску, потом рогатый шлем. Убитый – старик, немного похожий на него.

Коротким мечом он отсекает мертвому врагу нос вместе с верхней губой и нанизывает трофей на свое ожерелье, мысленно произнося: «Благодарю за этот бой, да вознесется твоя душа к свету, благородный противник».

Рене, решив, что теперь дух самурая свободен для общения, спешит заявить о себе.

– Приветствую тебя, Ямамото.

Японец вздрагивает.

– Чей это голос звучит в моей голове? Демона? Призрака?

Самурай простирается ниц. Учитель истории вспоминает, что японцы исповедуют синто и буддизм – религии, зиждущиеся на переселении душ.

– Успокойся, нет. Я всего лишь твое перевоплощение из будущего. В один прекрасный день ты станешь мной.

Черный Скорпион крутит головой во все стороны.

– Что ты делаешь у меня в голове, о, перевоплощение из будущего?

– Меня зовут Рене Толедано. Знаешь ли ты, какой сейчас у тебя год по европейскому календарю?

– Вроде знаю… 1642-й. Не желаю говорить с тобой, даже если ты из 1700 года или позже, хотя сомневаюсь.

– А если из 2000-го или даже позже?

– Я веду бой, мой единственный долг – одержать победу для моего даймё.

Его пронзает резкая боль в груди, он опускает глаза и видит острие проткнувшего его насквозь копья. Не выпуская меча, он оборачивается к молодому крестьянину, радующемуся тому, что воткнул в него копье.

– Круг замкнулся, – с болью произносит Ямамото, из его рта стекает струйка крови.

«Все хорошо, дело сделано», – произносит он про себя с улыбкой.

Дух покидает плоть через макушку и повисает над собственным бездыханным телом.

– Я умер из-за тебя. Ты меня отвлек.

– Извини.

Ямамото наблюдает за попытками крестьянина отрезать ему голову.

– Вот неумеха! Долго же он провозится с позвонками. Надо рубануть под кадыком, тогда попадаешь в промежуток, раз, два – и готово. Я бы предпочел принять смерть лицом к лицу, от более опытной руки. Ну да не беда, погибнуть в бою почетнее, чем от старости или болезни.

– Это была славная жизнь.

Дух самурая быстро соображает, испытывает целый букет эмоций.

– Нет, – делает он вывод. – Я только повиновался, отвергая личный выбор. Полное подчинение господину облегчает жизнь. Нужно делать выбор, не боясь ошибаться. Ты принимал личные решения, Рене?

– И немало, особенно в последнее время.

– Тогда я могу умереть спокойно.

– Более того, ты можешь прямо сейчас решить, кем хочешь быть – мужчиной или женщиной. Между нами, мой тебе совет: стань индийской женщиной. Позабавишься.